В 90-х Nightfall стояли у самых основ экстремального греческого метала и выпустили несколько ярких альбомов, которые сегодня с полным правом можно считать классикой греческой сцены. Но в отличие от куда более стабильных коллег в лице Rotting Christ и Septicflesh, биография Nightfall полна ухабов и извилистых поворотов. Группа не раз надолго пропадала из виду, чтобы вернуться с очередным сумрачным альбомом, а затем… вновь исчезнуть во тьме. Тем отраднее, что в последние несколько лет дела у Nightfall пошли на лад и, записав в 2021 году отличный альбом “At Night We Pray”, группа активно гастролирует и работает над новым материалом. Как мрачные грани сознания могут питать творчество, о борьбе с депрессией и о том, что сейчас происходит с группой, мне рассказал Эфтимис Карадимас – основатель и бессменный лидер Nightfall. Итак, вглядываемся во тьму.
Привет, Эфтимис! Расскажи, пожалуйста, последние новости. Что сейчас происходит в тёмном царстве Nightfall?
Привет, дружище. Сейчас мы в процессе записи нашего нового альбома, чему очень рады.
Это отличная новость! И когда нам ждать альбом?
В 2024 году. Работа идёт полным ходом.
Насколько я могу судить, группа сейчас весьма активна и находится на подъёме. Кажется, всё происходящее в последние годы, в том числе и ковидная яма, сделали вас только сильнее?
В силу личных причин группа много лет была вдали от сцены, так что я вроде как привык к долгим перерывам. Трудности всегда оставляют после себя шрамы, но если мы можем найти приемлемые решения и сделать удачный выбор, это можно как-то пережить. Тем не менее, я не сторонник расхожей фразы: «то, что не убивает, делает тебя сильнее». Я знаю много случаев, когда проблемы решались слишком высокой ценой.
Многие музыканты сейчас жалуются на дороговизну туров. С какими сложностями тебе приходится сталкиваться в связи с этим?
С теми же, что и всем остальным. Цены нынче взлетели до небес, и мы ничего не можем с этим поделать, кроме как отыграть хорошее шоу везде, куда нас пригласили. Чтобы люди не пожалели времени и денег, потраченных на то, чтобы прийти на нас посмотреть.
Действительно, ты уделяешь заметное внимание театральности образа группы
на сцене. Есть ли ещё какие-то идеи, которые тебе хотелось бы воплотить в плане развития имиджа, подачи?
Все деньги, которые мы получим от промоутера, будут потрачены на то, чтобы поднять уровень наших выступлений ещё выше. Этот театральный элемент очень важен. Наряду с музыкой это становится целостным опытом для зрителей. Люди стоят и смотрят на нас, как загипнотизированные львы. Это фантастика, потому что в такие моменты ты чувствуешь связь.
Сейчас у Nightfall очень интересный состав. Расскажи о каждом участнике, и как тебе удалось собрать всех вместе?
Мы крутая команда из четырёх человек. Играть с Фотисом, Костасом и Василики удивительно приятно. Фотиса (Фотис Бернардо – также играл в Septicflesh, Chaostar, Necromantia и др. – авт.) я знаю много лет. Он не сыграл на барабанах на нашем альбоме “Diva Futura” в 1999-м только потому, что в самый последний момент подвернулся кто-то другой. Так что играть сейчас вместе с ним – это как самоисполняющееся пророчество. Костас (The Slayerking, Nocta – авт.) – мой давний кореш ещё со времен альбома “Lyssa”, а Василики – первая женщина-музыкант среди всех, кто играл в Nightfall, и это классно. Мой подход к музыкантам в группе всегда был одинаковым – я всячески приветствую их вклад в музыку группы и обсуждаю все их идеи наравне со всеми остальными. Мой девиз: «Если мы хотим добиться успеха, это должен быть успех для всех; но если нам суждено пойти ко дну, то мы утонем вместе». Мы команда. Мне вовсе не по душе недавно возникшая тенденция, когда оди
н или два основных участника нанимают сессионных музыкантов и называют это группой. Сольный исполнитель – это сольный исполнитель, дуэт – это дуэт, а группа – это группа, которая работает как единый коллектив. Всё должно проходить через коллективную дробилку группы, чтобы конечный результат стал результатом совместной работы всех музыкантов, а не одного или двух человек. Это и делает его особенным. Так что да, признание всех равными участниками очень важно, когда ты ведёшь группу. Такой у меня подход.
Между “Cassiopeia” и последним на сегодняшний момент альбомом “At Night We Pray” прошло 8 лет. С какими чувствами ты записывал альбом после столь долгого перерыва?
Было невероятно здорово вернуться в студию с новыми ребятами после долгого перерыва. Ты чувствуешь себя словно заново рожденным, и это добавляет свежести результату. Я люблю это ощущение.
Почему Nightfall распались в 2013 году, что пошло не так?
Такое случалось и раньше. Если посмотреть на историю группы, то условно можно насчитать 4 сезона – типа как в сериале от Netflix. И как-то так выходит, что все они приходятся на совершенно разные десятилетия, и каждый раз у нас другой лейбл и состав. Если бы мы были суперпопулярны как Metallica, думаю, нашлись бы любители теорий заговора, которые насочиняли бы сумасшедшие истории о том, почему это произошло.
Но возвращаясь к вопросу, дело в том, что я никогда не был тем музыкантом, который хотел бы часто что-то выпускать чисто ради бизнеса. Д
ля меня искусство не является товаром, который можно запустить в производство и обеспечить стабильную производительность. Мы не машины. История, которую я хочу рассказать, послание, которое я каждый раз хочу передать, и то, как лучше всего это записать и подать – это такие вещи, которые требуют времени.
Вообще, как ты пишешь песни? Где истоки твоего желания творить?
Страдания и то, как мы, люди, справляемся с ними на протяжении многих лет – очень увлекательная тема. Мне повезло, что у меня есть эта группа, которая может превратить мои страдания в слова и музыку и поделиться ими с людьми, которые чувствуют то же самое.
Музыка, которую ты создаешь, для тебя это исцеление и терапия?
Для меня музыка это, прежде всего, духовная вещь.
Давай теперь подробно разберём “At Night We Pray”. Кажется, что в какой-то мере этот альбом возвращением к корням. И дело не только в музыке, ты даже вернул старый логотип Nightfall. Что это – переосмысление, или просто ностальгия?
И то, и другое. Сказав о ностальгии, ты напомнил мне припев из “Darkness Forever”:
“Aborted mission – Lost in space – All dead by nightfall
Holograms of demon hunters blow the lights out
Falling stars – Night disguised – Endless sea of wrath
Nostalgia of oneiric days – Knights of death swallow the seven rays”
(Примерный перевод:
«Миссия прервана – Ты потерян в космосе – С приходом ночи всё уми
рает.
Голограммы охотников на демонов гасят огни,
Падающие звезды – Ночной покров укрывает – Бесконечное море гнева.
Ностальгия онирических дней – Рыцари смерти поглощают семь лучей».
Ониризм – образный бред в виде галлюцинаций в просоночном состоянии, сновидение с ощущением абсолютной реальности его сюжета – авт.)
Расскажи, пожалуйста, о концепции “At Night We Pray”. Как долго ты вынашивал замысел альбома?
“At Night We Prey” рассказывает о депрессии. Я сам стал жертвой депрессии, но много лет отказывался это признать. Когда я с этим смирился, то решил поделиться своей историей с остальным миром. Я хотел вдохновить тех ребят, у которых могут быть такие же ощущения. Я призываю их открыться, принять это, обратиться за профессиональной помощью, тем самым обретя силу противостоять травле и общественному порицанию. Когда мы были молоды, то во всех бедах и прегрешениях винили общество, но теперь, став старше, мы пришли к пониманию, что всё в наших руках. Поэтому именно мы сейчас должны проложить для молодёжи путь к лучшему будущему. Эта история и легла в основу альбома “At Night We Prey”, и я очень горжусь им. Потому что этот альбом на 100% честен и служит куда боле
е высокой цели, чем просто предлагает музыку, под которую можно потрясти башкой.
Вот как. То есть получается, что депрессия здесь используется не в обобщённом понимании и не в саморазрушительном контексте (как, например, в DSBM), а обозначена как конкретное явление и психологическая проблема?
Мы говорим о реальных вещах, а не о чувствах. Мне довелось узнать людей с психическими расстройствами, над которыми издевались и которых фактически загнали в изоляцию. Это люди, которые нуждались в помощи, но они остались одни. Отверженными. На “At Night We Prey” мы хотим привлечь внимание к этой части проблемы, её социальной составляющей, и потенциально убедить людей узнать об этом больше. Психические расстройства случаются и это естественная вещь. Но это ещё не конец света и определённо не стоит этого стыдиться. Ты ходишь к врачу и живёшь полноценной жизнью. Вот так всё просто. Но в то же время людям, страдающим от этого, так трудно это принять.
Такое произошло и со мной. И знаешь почему? Да потому что большинству людей плевать на других. Они просто сортируют людей, опираясь на стереотипы. Стереотипы о психических расстройствах очень стойкие. «Псих», «помешанный», «токсичный» – список таких негативных эпитетов можно продолжать и дальше. И это плохо как для общества в целом, так и для отдельно взятого человека. Вас могут так обозвать, и тогда вы окажетесь под ещё большим гнётом и негативной критикой.
В последнее время из Штатов пришла совершенно дурацкая тенденция, как избегать токсичных людей
. Какие-то выдающие себя за гуру придурки считают правильным судить людей по настроению и изолировать их от остальных. Люди с психическими расстройствами борются с внутренними демонами и, конечно, у них не всегда получается быть милыми собеседниками. Но клеймить их как токсичных неприемлемо. Представьте, что вас отвергают и изолируют именно в тот момент, когда вам больше всего нужна поддержка окружающих. Это разрушает. Поэтому я рассказываю свою историю, чтобы вдохновить людей с психическими расстройствами встать на ноги, а всех остальных поддержать их.
Когда ты пришёл к пониманию, что сам страдаешь от депрессии?
Как я уже сказал, я не хотел признавать это в течение многих лет. Я не хотел верить, что это как-то влияет на меня. Я вырос в обществе, где люди просто считали, что человек либо нормальный, либо сумасшедший. Любые неочевидные проблемы считались надуманными или «девчачьими», если ты понимаешь, о чём я. Но пока ты испытываешь агрессивные перепады настроения, не имея возможности их контролировать, ты и сам становишься агрессивным. Качество твоей жизни снижается, и людям всё меньше нравится находиться рядом с тобой. Всё, тебя заклеймили. Принять своё состояние, открыться и обратиться за профессиональной помощью – единственный способ дать отпор. Оказаться в одиночестве в этой битве не получится. Так что давайте расскажем об этом всем.
Вообще слово депрессия в последние годы очень прочно вошло в лексикон большого количества людей. Кажется, что состояние разочарования и деп
рессии приобретает глобальный характер. По крайней мере, что касается «Западного мира».
Здесь надо понимать, что чувство разочарования или уныния – это совсем другая история. Мы же говорим о настоящей депрессии, а это клиническое состояние, вызванное биохимическими функциями мозга. Это состояние вне пределов мира чувств. Как и сломанную ногу, это нужно лечить. В последние годы неврология значительно продвинулась вперёд, поэтому мы всё больше читаем и слышим о депрессии и других психических расстройствах. Западные общества стали лучше осознавать ситуации, вызывающие агрессивную реакцию, и пытаются понять и контролировать такое поведение.
Но кажется этого всё равно мало. Одной рукой лечим, а другой сводим на нет все достижения. Сейчас мы ясно видим, как первобытные инстинкты, ярость и стереотипы в поведении опять всплывают на поверхность. Если соскрести тонкий налет «цивилизации», то под ним человек до сих пор стоит в пещере с факелом в руках. Мне всегда казалось, что цель человечества как вида – расти над собой, побеждая низкое начало. Но вся история говорит об обратном…
Ты правильно выразился: они действительно всплывают на поверхность. Примитивные инстинкты не могут умереть. Они прочно укоренились в самой сути нашего существования. Философия, религия, наука – все они стремятся свести к минимуму влияние животных инстинктов на наши действия. И в этом вся суть цивилизации.
Давай вернемся к Nightfall. “At Night We Pray” вышел на Season of Mist. Насколько комфо
ртно ты себя чувствуешь на этом лейбле, планируешь ли продолжать с ними работу?
Французская культура в чём-то кажется весьма схожей с греческой. Благодаря Франции греческая метал-сцена стала известна всему миру. Именно альбом Nightfall “Parade into Centuries” и французский лейбл Holy Records, на котором тогда вышел этот альбом, официально распахнули ворота в 1991 году. И потом всё больше греческих групп стали подписывать контракты с французскими лейблами, что повлекло за собой знаменательные события. Так что да, быть с Season of Mist – это здорово. И наш новый альбом снова выйдет у них.
В этом году вышел сингл “Mean Machine” – кавер-версия на песню The Cramps. Расскажи, пожалуйста, подробнее об этом релизе. В чем цель его выпуска, и почему ты выбрал именно этот кавер?
Это кавер, который мы сделали ещё в 90-х для японского издания альбома “Lesbian Show”. Один мой друг сказал мне, что его не найти в Интернете, поэтому мы и загрузили его. Тогда я выбрал эту песню, потому что она звучала как отчаянный крик человека, которого общество посчитало злодеем. Имеется в виду из-за стиля и внешности, а не из-за его поступков. И в итоге, обескураженный таким негативным отношением окружающих, он решил сыграть ту роль, которую ему отвели. Роль плохого парня. Я правда не знаю, несет ли оригинальная песня такое послание, но я интерпретировал её именно так. И поскольку в 80-е и 90-е годы примерно так общество и относилось к нам здесь, где я живу, из-за нашего имиджа, музыки, которую мы слушали, и всего тог
о, что заставляло людей думать о нас негативно, я почувствовал с этим связь. Я помню, как многие из нас пытались доказать их неправоту, но некоторые приняли эту роль и испортили свою жизнь.
Какое для тебя главное разочарование, связанное с Nightfall, и какое высшее достижение?
Тот факт, что мы всё ещё здесь и людям небезразличны Nightfall – это достижение. Все те люди, с которыми я познакомился, пообщался и узнал их истории, благодаря этой группе, это для меня достижение. Я нисколько не разочарован в этой группе.
Как поживает твой проект The Slayerking?
О, спасибо, что спросил, Алекс (это я в миру – авт.). Я люблю оба наших альбома. Однако у The Slayerking нет обширной фанбазы для полноценной поддержки. А поскольку студийное время и живые выступления стоят очень недёшево, дела продвигаются медленно. Надеюсь, в ближайшие годы выйдет третий альбом.
Греческая сцена давно стала легендарной и обладает собственной уникальной атмосферой. Как думаешь, возможно ли однажды увидеть совместный тур или хотя бы фестиваль, участниками которого будут Nightfall, Rotting Christ, Septicflesh и Varathron?
Эта идея обсуждалась уже не раз, но всегда неофициально. Лично я на 100% за. Это было бы великолепно.
Спасибо, Эфтимис, что нашёл время ответить на мои вопросы! Возможно, придут лучшие времена, и мы сможем увидеться. Надеюсь, у всех нас есть хотя бы ещё один шанс… Что бы ты хотел сказать в завершение этого интервью?
Было приятно поговорить с тобой, Алекс. Я надеюсь, что ситуация в вашем регионе скоро успокоится, и люди снова будут жить в мире. Берегите своё физическое и ментальное здоровье и продвигайте миру величие России через искусство, в котором заключается великое наследие вашей страны. Я искренне желаю, чтобы этот кровопролитный конфликт с Украиной прекратился, и народы России и Украины вместе обрели мир. К тому же мы надеемся, что у нас будет возможность сыграть у вас. Сын нашего гитариста учит русский язык, и для него это была бы хорошая возможность потренироваться.
Беседовал Alias
16 окт 2023
Сообщений нет
Комментарии могут добавлять только зарегистрированные пользователи. Вы можете зарегистрироваться на сайте или залогиниться через социальные сети (иконки вверху сайта).
РЕМОНТ ФАР работы РЕМОНТ ФАР центр кузовного РЕМОНТа.
Сообщений нет
Комментарии могут добавлять только зарегистрированные пользователи.
Вы можете зарегистрироваться на сайте или залогиниться через социальные сети (иконки вверху сайта).