 |
 Холод и страх… Едва колесница солнца прекратит свой яростный бег, уступив обугленные небесные тропы мертвенно прекрасной владычице Луне, её бледный свет оросит кроны старого леса, меняя его лик, искажая привычное видение. Древние покровы леса, щиты этого обособленного мира, оборачиваются чешуйками на теле притаившегося хтонического чудовища, а отблески лучей лунного света на листьях деревьев сходятся в загадочной пляске, разят душу сотнями остро отточенных кинжалов ужаса. Извилистая змея тропинки вырисовывает загадочные узоры, ветви смыкаются прутьями клетей за спиной. А шелест листвы слышится в кромешной тишине зловещим шёпотом, творящим заклятье на давно забытом языке, но одно дано расслышать и понять чётко. “Что бы ты ни делал, как бы ни защищался, всё равно не сможешь ничего изменить…” Можно уловить малейший шорох, и где-то вдалеке слышится рык Зверя, предвкушающего пир, возникает едва заметный звук его шагов. А быть может, это просто воспалённое воображение начало свою коварную игру… Лишь две вещи здесь остаются ясными и неотвратимыми. Холод ночи скуёт тело снаружи, страх выморозит душу и разобьёт её в крохотные осколки. Холод и страх…
Два года прошло с момента выхода первенца LIK до издания второго творения, два года, резко преобразившие лицо проекта. От “Må Ljuset Aldrig Nå Oss Mer”, что представляет собой black metal с небольшим, но ощутимым вкраплением рока и фольклорным привкусом, Graav (автор проекта) на “Besvärtade Strofer”, название которого с некоторой погрешностью можно перевести как “Тревожные строки тьмы”, пришёл к значительно более многогранной и сложной стилистике. Суть и атмосфера творчества LIK осталась неизменна – тёмный природный мистицизм в первую очередь, но вот восприятие совсем иное. Первенец определённо создавал подходящее настроение, но там отчётливо ощущалась недоведённость атмосферной линии до нужного пика, и что-то приходилось додумывать самому; здесь о подобном и речи не идёт, нужная атмосфера с головой обволакивает с первых же нот, не ограничиваясь эмоциями или отдалёнными мыслями. Стоит чуть ослабить стальные оковы обыденности на собственном воображении – и музыка “Besvärtade Strofer” сотрёт пелену реальности и обернётся лесными видениями. Видениями, в которых только нет тепла, нет света, нет жизни – только встреча с тёмной стороной природы, и завершение её однозначно. Смерть. Оживающими образами первобытного ужаса, отринуть которые нет возможности, но нет и желания… Стиль, в котором воплощён “Besvärtade Strofer”, по инерции хочется назвать black metal rock, но если для остальных двух альбомов это определение с некоторой долей условности верно, то к этому творению оно никак не подойдёт. Да, корни LIK по-прежнему уходят в black metal. Да, элементы рока по прежнему присутствуют, их влияние даже возросло, и в музыку они вплетены аккуратнее. Но это внешние формы и не более – LIK здесь всецело обращён к фольклорному наследию. Разумеется, здесь нет сурового северного героизма или заигрываний с национальной романтикой, что вместо прекрасной девы всё чаще кажется потасканной шлюшкой в кривых руках нещадно эксплуатирующих её бездарностей. Graav обращается к совсем иным формам народных сказаний, а именно суевериям, о каких набожные шведские крестьяне перешёптывались, крестясь, с искренним ужасом за наглухо закрытой дверью избы при тусклом свете лучины. Тёмная, неизведанная сторона жизни всегда вызывала у людей два очень разных, но неизменно идущих бок о бок чувства. Животный страх перед сокрытым, неизвестным – и необъяснимая тяга к нему, которую едва ли возможно преодолеть. “Besvärtade Strofer”, вдохновлённый во многом творчеством писателя и поэта С. Паулахарью, описывавшего в начале 20 века жизнь коренного населения и поселенцев на севере Норрланда, сам подобен встрече с сокрытым. Альбом насквозь опутан паутиной атмосферы именно холода и страха, сковывающих человека на его пути во тьму, но и воспаляющих желание двигаться дальше… Graav для записи альбома призвал на помощь своего соратника по уже мёртвому тогда Armagedda, известного под псевдонимом A. Не знаю, какова именно его заслуга, но что композиционный подход, что звук для воплощения исходного замысла вышли идеальны. От раннего подхода к сочинению пьес сохранилась только общая минималистичность, и с той Graav управляется значительно более умело. Сюжеты композиций теперь интересно закручены, стало больше мрачных и отстранённых, всё чаще неторопливых гитарных мелодий (хотя, динамических моментов тоже хватает), часто в две мелодических линии. Бас обрёл мощь и объёмность звучания, а клавишные стали самостоятельным инструментом, изящно и разнопланово чернящим и без того лишённые светлых черт образы – идеальные средства для полного погружения в атмосферу альбома. Неизменны остались только нарочитая небрежность барабанов и суровый распевный голос автора, обретший ещё большую выразительность. Добавить о музыке мне более нечего – она слишком жива и самобытна для того, чтобы пытаться впихнуть её в узкие рамки слов. Могу только очень приближённо указать ориентиры – Isengard’овский “Høstmørke” и ранний Ulver, с той разницей, что LIK более аутентичен и абсолютно лишён пафосных нот. Послушать этот альбом рекомендую всем вне зависимости от вкусовых предпочтений, а для тех, кто ценит в музыке прежде всего атмосферу, пропуск этой работы вовсе равносилен преступлению. Я слушал очень много атмосферной музыки, и немало работ мне понравилось, какие-то очень сильно задели за живое. Но вещей, подобных по силе эмоционального воздействия “Besvärtade Strofer”, я встречал единицы. Недосягаемая для большинства высота взята – альбом гениален. На этом слова, что принадлежат разуму и логике, уходят – смысла в них больше нет. Остаются только видения. Чёрные лесные видения…
“Что бы ты ни делал, как бы ни защищался, всё равно не сможешь ничего изменить…” Слова, нашептанные листвой среди обернувшегося чудовищем леса стали пророчеством, и теперь уже неважно, было ли горло порвано клыком хищника, или страх сковал сердце, не дав ему биться – остатки тепла медленно покидают бездыханное тело. Лес некогда даровал жизнь, теперь же берёт себе законную жертву. Тело, оплетённое паутиной корней и бережно укрытое одеялом опавшей листвы, становится землёй, а душа обречена вечно парить среди древних ветвей, шепча вместе с сотнями тех, что уже приняли здесь свою смерть всё те же древние заклятья. Заклятье, творящее новую жизнь. Заклятье, несущее смерть. Магия этого мира... Туман… Последние аккорды неумолимо умолкают, унеся с собой картины иной реальности. И снова белый потолок, серые стены кирпичной могилы да прорезь с видом на сотни таких же. И одно желание – покинуть их, забросить навсегда. Вернуться ТУДА… |
 |
|
 |  |
Вторая часть трилогии шведского музыканта Граава заметно отличается от того, что он преподнес слушателям на первом диске из серии «Kapitel». Альбом «Besvartade Strofer», по прежнему пропитанный холодным духом северных окраин, теперь уделяет должное внимание рассказыванию различных историй, фоном для которых служат эффекты вроде лязга цепей, различных стонов и вскриков, и даже «готического» органа («Syner») – историй, одним словом, не очень позитивных. Граав, чувствуется, сделал выводы по итогам отзывов на первый альбом, и, оставив так всем понравившееся примитивно-депресивное звучание, занялся усовершенствованием и украшательством своих композиций, разбивая их на несколько частей-глав со своим особенным темпом и звучанием, а также ощутимо увеличил их хронометраж, дабы улучшить погружение слушателя в воссозданные им миры легенд и обрядов. Теперь большинство треков начинаются с заторможенных пост-роковых зарисовок, к которым добавлены всякие колокольчики и атмосферные синтезаторы. Безмятежность эта способна обмануть, но ненадолго, так как следом за ней все равно вступят прямолинейные гитарные риффы (менее грязные, но более приглушенные, чем на предыдущей работе музыканта), вместе с лязгающими тарелками и относительно медленным (местами чуть ли не думовым) перестуком драм-машины задающие общий ритм песни. Швед все также избегает скриминга и гроулинга, и все также предпочитает представлять себя гордым викингом, спрыгивающим с борта драккара на пустынную поверхность промерзшей земли. Его вокал здесь чист, пафосен и размерен, активно используется речитатив (что подчеркивает эпичность и сказочность материала) и всевозможные шепоты по углам, заставляющие воображение вырисовывать всяческих злобных персонажей из северных легенд и немного сожалеть, что не знаешь шведского языка и не можешь понять, о чем идет здесь речь. По итогам прослушивания и сравнения с тем, что было раньше (а было, надо заметить, тоже очень неплохо) – однозначно интересный и рекомендованный к прослушиванию диск со своим настроением и атмосферой, показывающий, к тому же, что автор не собирается останавливаться в своем музыкальном развитии. |
|
3. Viterskog
Midnattstimman äro slagen, salgen ur tornets klocka. Ekar ut över nordens land, over viterskog där viter går. Mörkret falla tungt, bryter ned kropp och själ, vintertid väntas kall, fryser blodet i dess kärl. Barfotatryck i snön förtäljer fattigdom och hungerdöd, i ett satans år har det svultit för i viterstigar har de vandrat. Mörkret falla tungt, bryter ned kropp och själ, vintertid väntas kall, fryser blodes i des kärl.
Genom gammelskogen och över fjäll, ovan skyn färdas Maran ikväll, söker dig som öppen ligger mee vekt sinne och du rida in i plagor skall av hon i gråa linne.
4. Åkallelse
Jag talar till ålderdomens mörka krafter som går i dödens skugga, hör mig kalla på er, hör mitt kall och kom till mig. Driv med nordanvindens kalla drag och ni skall finna mitt öppna och varma hjärta. Slo ro i mitt fattiga lekamen och giv mig vad jar åtrår ty jag är nu er herre och ni skall lyda mina ord.
Vilse bland höga gestalter, finner ingen ro, går i deras värld har på jorden. Kalla blickar från bortgångnas ogön vill inget väl. Suger ur livets sötma. Ständigt iaktagen för vart stegs som tas, livets cykel går tillbaks mot det förgångna. Den begravde står åter igen, de uråldrigt sovande krafter äro åter vid liv.
5. Varulvsvals
Öppna porten och träd in i ett lanskap där djävulsvingar skuggar för solens alla veka strålar, där dystra stämmor från gammelskogens skygga gäster kväver liv till en obehaglig tystnad. Tiden har fastnat i sin egen olycka, visioner av en svår och mörk framtid klarnar, tunga moln från en blek horisont (drar in vid skymmingstid), fäller dess tårar över min börda.
Över öderfjällets dolda toppar strövar en ensam själ sa kall och grå, så vilsen så dyster att livet i dess närhet sakta dör bort. För de dödas träd har slagit rot in mot våra kalla hjärtan slagit våra subbeb ur bruk, slingrat sig runt vara skora halsar for att sedan dra at for vart liv som fods. Konturer av svarta sjalar foljer vindens lungna tag, de gar igen, de ar fast i sin egen sorg.
Över ytan forenas de var natt med den lockande dimman, dansar hadikst med blicken vand fran Gud. Med klagorop de lockar till sig den arme. Avundas de levande och de liv dom mot deras vilja lamnat. I varulsvals bi alla i blindo skall dansa ned i djupet.
6. egravd (Epilog)
Mot jordens sköte vandrade även människan, den syndiga stofthyddan som av jord var kommen...
Ett påträngande mörker fann mina vägar. Bemött av ett ljus som aldrig givit värme.