Опустим пошлые шутки про „позу орла” и гнездо, а всего лишь предъявим факты: гражданин Беркут А. покинул „Арию”, махнув ручкой перед небольшой аудиторией. Раньше, конечно, это событие вызвало бы некоторый ажиотаж, но времена не те — Валерий Александрович К. взобрался на вершину, откуда поплёвывает на менее удачливых коллег, затмив собой бывшую alma mater, а посему отбытие Артура Б. в сольный круиз по кабакам мало кого беспокоит. Истинная ценность обеих ипостасей „Арии” высчитывается банально — по головам — на юбилейные концерты с Кипеловым у микрофона подтянулось не менее десятка тысяч; проводить его преемника в тёплые края, — едва ли даже две. Прощания бывают всякими: долгие жаркие проводы; мужицкое „на троих под грибком за Серёгу, который завтра улетает”. В конце концов, некоторые предпочитают сваливать по-английски. Предпоследний концерт текущего состава (в народе прозванный „Эхо судного дня”) представлялся помпезным и шиферосбивающим. На деле — несколько уставших дядек, силящихся выдать экшон, а вместо него показывающих немощь. Забудьте о свето-звуковой феерии, знакомой по стадионным выступлениям ансамбля. Флагманы руссметалла в этот день без проблем могли бы быть абордажированы командой пэтэушников, играющих музыку свободы и братства и кучкующихся на собственных оргиях в заведениях типа „Орландина”.

Итак, начало: восемь вечера ровно, на улице возле ворот всё ещё витает аромат дешёвого портвейна и слышен хруст лёгкого закусона под вышеозначенную продукцию, а в гостеприимных недрах „Главклуба” уже разносится creepy story о королевском норфолкском полке, с которой и стартовал перфоманс аристократии руссохэви. Утомлённый Артур с плещущимся во взоре „как вы меня зае” и ранее не удовлетворявший устоявшимся требованиям к внешности металл-фронтмена, ныне напоминал тамаду, силящегося раскачать гостей на поплясать. Ему, конечно, это удалось, но дело не в таланте, харизме и умении — такой благодарной и нетребовательной публике можно скормить что угодно, лишь бы оно имело отношение к Кумирам. Впрочем, стоит отдать должное инструментальным участникам группы — в отличие от своего работника микрофонной стойки, ответствующие за остальные звуки господа наглядно показывали, почему их ещё хоронить не след, а вот его — уже можно. Сам Артур, тем временем, трепал классическое наследие, иной раз заставляя икнуть от неожиданности: бессмертный шлягер „Игра с огнём” при закрытых глазах и заткнутом ухе вполне смог почудиться выпавшим из среднедевяностых номером (откуда он, конечно, и есть, но в данном случае речь о концертной деятельности группы): ненужное подражание овеянному славой предшественнику отчего-то имело место, что рождало одновременно справедливый вопрос „зачем ему это?” и ассоциацию, будто за микрофоном стоит и машет руками пусть и сорвавший голос, и гриппующий, и вообще-что-он-здесь-делает, но Кипелов. Раскрыв, однако, глаза и заметив всё те же вялые кочевряжства на сцене, тело мгновенно изгнало предыдущие странные размышления. Пальцы из ушей, меж тем, всё равно вынимать не стоило: звук ныне был поистине чудовищен. Гитары лихо прыгали вверх и вниз, оглушая визгом, а затем пропадая вовсе; вокал, который в данном формате Петербург, возможно, слышал в последний раз, гулял неприличным образом, то вываливаясь вперёд, то пропадая за галопирующим басовым тыгыдыном не убирающего с лица приветливой улыбки Дубинина В.

Не будучи ангажированным поклонником, но пребывая на этом концерте, от различных вопросов (на которые, впрочем, никто кроме внутреннего голоса не может ответить), а также сравнений и анализа, удержаться невозможно. Приснопамятное чествование четверти века творческой деятельности и чуть менее давний показ самого бога отечественного металла в коже и заклёпках, произошедший непогожим весенним деньком, то и дело выплывающие из-за кулис памяти, нивелировали всякие возможные положительные эмоции от. Зная, как группа может выглядеть, было невыносимо неприятно наблюдать за этим агональным состоянием, которое усугублялось совершенно неподобающим торжественности момента светозвуком. Да и сама торжественность выразилась разве что в паре слов от уходящего фронтмена — непростой, дескать, этот вечер. И то правда — непрост был вечер, когда все желающие могли собственными ушами детектировать то, что осталось от культового масштаба эпических „Баллады о древнерусском воине”, „Антихриста”, а также ошмётки баллад, которые в прошлогодней итерации вышибали слёзы даже из дермантиновых мужланов, а сейчас не могли заставить работать ни одну соответствующую железу в зале. Беркут, надо всё-таки отдать ему должное, старался как мог — не его, наверное, вина, что сил уж осталось на самом донце. Он пытался быть активным, но что поделать, если его прыжки по сцене напоминали утреннюю зарядку; он старался петь так хорошо, как только возможно — но не имея страсти к тому, что делаешь, даже эмоциональные моменты выходят скомкано и нелепо.

Столь пристальное внимание вокалирующей персоне, продиктованное статусом концерта и новостями, связанными с группой, тем не менее, не полностью блокировало возможность вычерпать из созерцаемого горсть плюсов. Вот, например, уже упоминавшийся улыбчивый Виталий, а также его бессменный соавтор, он же движущая сила группы, Владимир Холстинин — хотя на фоне всего ощущаемого негатива, связанного и с техническими недостатками концерта, и с несоответствием ожиданиям, отточенные и даже в чём-то механические движения их казались не заученным следованием торной дороге, по которой уже двадцать пять лет катается дилижанс „Ария”, а с любовью выполняемой работой. Да почему „казались” — ничем иным это и не было: динозавры иной эпохи именно работали, но разница между привычной, но всё ещё радующей работой и тяготящим ремеслом всё же есть, и если Артур Вячеславович приложил все усилия, чтобы показать, как выглядит второе, то Владимир и Виталий со счастливыми выражениями лиц исполняли первое. Впрочем, никто не исключает варианта, что они просто вежливы, и стараются скрыть истинные эмоции за дружелюбными масками: вряд ли кто-то честно ответит, насколько сильно осточертело –цать лет подряд наворачивать одну и ту же программу без малейших отступлений от канонического звучания: Беркут прощался с „арийской” карьерой песнями, к которым не имел ни малейшего отношения, а Холстинин всё так же выводил знакомые соло „Кровь за кровь”, „Улица роз” и им сопутствующих, тем самым знаменуя, что, может, вокалист-то у них и поменялся, но сама группа будет вечной, как мавзолейный Лукич — до свидания, Артур, ну а с вами мы остаёмся навсегда.



Сет-лист:

1. Прощай, Норфлок!
2. Колизей
3. Игра с огнём
4. Раскачаем этот мир
5. Крещение огнём
6. Антихрист
7. Кровь за кровь
8. Осколок льда
9. Там высоко
10. Последний закат
11. Штиль
12. Герой асфальта
13. Баллада о древнерусском воине
14. Улица роз
15. Замкнутый круг

16. Беспечный ангел
17. Дай жару


Выражаем благодарность The Motley Concerts за предоставленные аккредитации.